В зените славы
Глава №90 книги «Артуро Тосканини. Великий маэстро»
К предыдущей главе К следующей главе К содержаниюКонцертное исполнение опер позволило Тосканини ещё больше внимания обращать на музыкальную интерпретацию, на подготовку певцов. Он заставлял их выражать в пении тончайшие оттенки чувства, раскрывать душу своих героев. Результаты поражали не только слушателей, но и самих исполнителей.
Сопрано Герва Нелли, певшая Дездемону в Отелло, прослушав спустя два года запись, сказала: — Не понимаю, как мне удалось так спеть! Должно быть, он меня загипнотизировал!
А Жан Пирс приводит другие слова дирижёра:
«― Ноты! Все знают ноты! Но дело в том, что надо заставить эти ноты что-то означать. Работая с одним исполнителем роли Яго, маэстро хотел добиться глубокого осмысления простой фразы Non so! –– "Не знаю!" Но баритон только выпевал ноты. Тогда Тосканини сам пропел эти два слова, совершенно неожиданно по смыслу.
–– Видите, caro, ― пояснил маэстро, ― Яго плохой человек... но он умён... умней Отелло, этого ребёнка... намного, намного умней.. И когда Отелло спрашивает Яго, почему Кассио и Родриго подрались, тот отвечает: Non so . Но его манера должна заставить Отелло подумать: "А-а, он всё знает, но не хочет навлечь на Кассио неприятности и, кроме того, не хочет расстраивать меня!"... В то же время надо, чтобы Яго заставил Отелло заподозрить Кассио... И всё это Яго должен выразить словами Non so. Это difficile, caro... molto, molto... A, быть может, это должно звучать вот так...
И маэстро пропел Non so — вся хитрость, вся злоба Яго звучали в его голосе и отражались даже в дикции!»
Обращение к личному примеру Тосканини, усвоение его опыта, советов и указаний, запечатлённых в воспоминаниях, несомненно помогут певцам-профессионалам почерпнуть немало полезных сведений для овладения "секретами" своей творческой профессии, а любителям музыки — глубже понять любимые произведения.
Шаг за шагом к "Ла Скала" возвращалась былая слава. В репертуаре первого зимнего сезона уже насчитывалось двадцать две оперы: Отелло, Дон Карлос, Травиата, Набукко Верди, Тристан и Изольда, Нюрнбергские мастера пения Вагнера, Золушка Россини, Лючия ди Ламмермур Доницетти, Богема Пуччини и другие, в том числе новые для Милана Питер Граймс Бриттена и Жанна д'Арк на костре Онеггера. 2 января 1947 года впервые поставили оперу Золото Пиццетти.
Во втором сезоне афиша почти полностью обновилась. Кроме Отелло, Травиаты, Тристана и Изольды, в ней значились оперы, которых в прошлом сезоне не было — Севильский цирюльник, Парсифаль, Дон Жуан, Аида, Норма, Турандот и другие. Появились и совершенно новые оперы — Вакханки Гедини, Закованные Бианки, Любовь к трём апельсинам Прокофьева, оратория Царь Эдип Стравинского.
В первые четыре послевоенных года миланский театр показал 90 новых постановок. С тех пор оперный сезон в "Ла Скала" обычно длится полгода — с декабря по июнь. Осенью и весной на его сцене устраивались симфонические концерты. В каждый зимний сезон выпускались 20 — 25 новых спектаклей. В театре так никогда и не было постоянной труппы солистов. С каждым из артистов заключается на новый сезон контракт. Только хор и оркестр относительно стабильны. Поистине творческим подвигом Тосканини стало шестинедельное тихоокеанское турне с оркестром "ЭнБиСи", которое 84-летний дирижёр совершил весной 1950 года. Он пересёк Соединённые Штаты, проехав с музыкантами в специальном поезде 14 тысяч километров по 24 штатам. В 20 городах давал концерты этот "путешествующий фестиваль". Цели турне — чисто коммерческие и рекламные.
До сих пор оркестр радио казался "призраком" — он звучал только в эфире и для нескольких сотен слушателей, приглашённых в студию. Руководители "ЭнБиСи" хотели показать зрителям живой оркестр и доказать, что он ничуть не хуже прославленных коллективов Бостона и Филадельфии.
Не без некоторого огорчения согласился Тосканини на это турне, но в конце концов оно увлекло его творчески. Все газеты отмечали, что концерты под управлением Тосканини "всюду производили фурор".
В одиннадцати городах муниципалитеты, когда выступал оркестр "ЭнБиСи", объявляли "День Тосканини", а в Балтиморе его машину снабдили особой сиреной, как у президента США, и когда он проезжал по городу, всё движение останавливалось.
— С очень большой осторожностью я решился на это турне, — сказал Тосканини на заключительном банкете. — Я почти не верю, что оно завершено. Это чудо!
Осенью 1952 года дирижёр провёл цикл концертов на английском фестивале в Лондоне. Пресса снова подчёркивала невероятный успех. Билеты распределялись по жребию. Выразить своё восхищение дирижёром пришли Чарли Чаплин, Лоуренс Оливье и Вивьен Ли.
Слава Артуро Тосканини достигла зенита. Президент Италии телеграфировал ему в Нью-Йорк о решении правительства пожизненно назначить маэстро сенатором. Но дирижёр вежливо отказался от этой чести. Он отклонял почти все подобные предложения, как и желание крупнейших университетов США присвоить ему почётные учёные степни.
–– Я музыкант ― не доктор наук, –– говорил он.
Президенты и ректоры университетов бывали озадачены его отказами, вовсе не похожими на известную им по опыту реакцию знаменитостей. Оксфорд проявил особую настойчивость, чем даже растрогал Тосканини. Он написал ректору, что хотя и не может принять подобную награду, однако был бы счастлив дать благотворительный концерт в пользу Оксфордского университета. Так маэстро и сделал, собрав в результате внушительную сумму.
В театре "Метрополитен" установили бюст дирижёра. Муниципалитет Пармы приобрёл дом, где родился Артуро, чтобы открыть в нём "Музей Тосканини".