«Наконец-то у нас есть настоящий дирижёр...»
Глава №10 книги «Артуро Тосканини. Великий маэстро»
К предыдущей главе К следующей главе К содержаниюВсё более многочисленными делались предложения молодому дирижёру. Он уже мог предъявлять свои условия импресарио: выбирать солистов, усиливать хор и оркестр, устанавливать число и длительность репетиций и т. д. И требования его должны неукоснительно выполняться всеми без исключения. Тосканини уже тогда понял, что система в театрах, основанная на спекуляции, не может обеспечить высокие художественные результаты, и нередко становился врагом импресарио.
В марте 1890 года произошёл такой характерный эпизод. Тосканини подписал контракт в генуэзском театре "Политеама Гарибальди" с импресарио Кьярелла, которого до той поры никогда не видел. Приехав в театр, он встретил в вестибюле человека, подметавшего пол, и попросил проводить его к импресарио.
— Это я, — ответил человек с метлой.
Тосканини уже привык к разного рода странностям некоторых импресарио. Его не удивило и подобное чудачество.
— Меня зовут Тосканини. Я приглашён дирижировать здесь. В хоре значится только двадцать четыре человека, а мне нужно сорок восемь.
— У меня двадцать четыре, — отрезал импресарио, снова взявшись за метлу.
Тосканини следовал за ним через весь вестибюль, споря и доказывая необходимость увеличить хор.
— Ну, ладно, будет тридцать, — выдавил наконец Кьярелла, — и ни одним больше.
— В таком случае я возвращаюсь в Милан, — заявил дирижёр и решительно направился к выходу.
Импресарио пришлось согласиться с требованиями 23-летнего маэстро. Уже тогда с Тосканини невозможно было спорить. Он излучал своё могущество почти без усилий, бессознательно, подобно наследному принцу абсолютного монарха, не знавшему возражений.
Генуэзские музыкальные критики отмечали в рецензиях:
«Наконец–то у нас есть настоящий дирижёр… Этот молодой человек постоянно стремится всё улучшить, проникнуть в намерения композитора, избегая всяких аффектаций, которыми другие дирижёры угождают плохому вкусу публики… Проведя полную чистку оркестра, Тосканини наконец отомстил за все преступления, какие столь долго творились во имя искусства».