Первая рецензия
Глава №6 книги «Артуро Тосканини. Великий маэстро»
К предыдущей главе К следующей главе К содержаниюА вот и любопытный подлинный документ того времени — статья из пармской газеты "Рискосса", опубликованная в октябре 1886 года под названием "Художественная вариация". Именно тут впервые в Италии в прессе назвали имя Тосканини и осветили дирижёрский дебют молодого музыканта. Это самый первый подробный отчёт о событии, историческом по своему значению:
«В Рио гастролирует одна из итальянских оперных трупп с участием знаменитой Надины Булычовой, тенора Николая Фигнера, баса Джулио Ровери и т. д. С большим успехом прошёл Фауст. Все газеты, восторгаясь певцами, выразили неудовлетворение дирижёром, неким Леопольдом Мигесом, бразильцем, который обнаружил полную неспособность руководить таким прекрасным оркестром.
Какие причины скрывались на самом деле, точно неизвестно, но фактическая сторона дела такова: синьор Мигес, обидевшись, незадолго до следующего спектакля — Аиды — отослал импресарио письмо, в котором попрощался с труппой.
Один из импресарио, синьор Суперти, будучи хорошим музыкантом, решил, чтобы не срывать спектакль, сам дирижировать им. Лучше бы он этого не делал. Синьор Мигес, бразилец, имел поклонников среди публики. Они стали распространять слухи, будто Мигес оказался жертвой интриг импресарио, и принялись протестовать против несправедливого обхождения с ним. На первом спектакле Аиды, едва новый дирижёр, синьор Суперти, поднялся на подиум, раздались свистки, крики протеста, подобные настоящему урагану.
Шум продолжался целых полчаса, пока другой импресарио, синьор Росси, не появился перед занавесом, желая дать публике объяснения. Но его аргументы, видимо, не удовлетворили собравшихся. Буря разразилась снова. Суперти пришлось уйти из оркестра.
В зале творилось что-то невообразимое. Обозлённая, взвинченная до предела публика собиралась уже покинуть театр, как вдруг молодой виолончелист встал из-за своего пульта, поднялся на место дирижёра и решительным жестом дал вступление.
Смелость вызвала любопытство. Публика тотчас же умолкла, словно по мановению волшебной палочки, и притаилась на время, чтобы вынести приговор дерзкому смельчаку. Но уже к середине I акта от враждебности не осталось и следа.
Великолепная музыка Верди под управлением нового, неожиданного дирижёра звучала самым восхитительным образом. В конце акта снова раздались крики, но теперь уже восторженные. Бурные аплодисменты заставили молодого музыканта побледнеть от волнения.
Так вот, дорогие мои читатели, этот юноша — уроженец нашего города, окончивший в прошлом году Пармскую консерваторию. Вы его, конечно, ещё не знаете, и поэтому я представляю его по всем правилам: синьор Артуро Тосканини, хороший виолончелист и отличный музыкант...»
Действительно, по свидетельству очевидцев, "оркестр играл в тот вечер так, как, вероятно, никогда не играл до сих пор. Мелодические линии получили совершенно новый изысканный контур, ритм сделался чётким и твёрдым, равновесие оркестрового звучания изумительное. Что-то в дирижёре (то ли демонический блеск его глаз, устремлённых на музыкантов и ни разу не обратившихся к партитуре, или же геркулесова сила его взмаха) электризовало их, и они играли, как одержимые".
Признанный первым дирижёром труппы, Тосканини до конца сезона в Рио-де-Жанейро провёл ещё пятнадцать опер (среди них его любимые Джоконда, Трубадур, Фауст, Риголетто, Фаворитка). Но серьёзно он ещё не помышлял о карьере дирижёра, считая себя виолончелистом, которого случай временно выдвинул в руководители оркестра.
Его возвращение в Италию осенью 1886 года нисколько не походило на прибытие триумфатора. Небольшая заметка об успехе в Бразилии затерялась в ворохе газетных сообщений. Имя Тосканини пока ещё ничего не говорило музыкальному миру.