Вадим Салманов (Vadim Salmanov)

Салманов принадлежит к тем представителям прославленной петербургской-ленинградской композиторской школы, которые внесли существенный вклад в развитие русской музыки советского периода. Выдающийся дирижер XX века Мравинский так писал о нем: «Замечательный композитор, чуткий педагог, человек незаурядной эрудиции, он оставил яркий след в советском музыкальном искусстве... Оценивая с высоты прожитых лет те вехи, где судьба сталкивала меня с музыкой композитора, рождавшейся на моих глазах, я могу с уверенностью сказать, что творчество Салманова является трепетным свидетельством породившей его эпохи. В нем органично сочетаются безусловные приметы современного музыкального языка — и свежесть, простота высказывания; своенравность, многослойность замысла — и подлинная гармоничность в использовании тех средств, при помощи которых этот замысел реализован... Музыка Салманова абсолютно чужда умозрительности, схематичности. В ней всегда слышится искренность живого чувства, вдохновенный полет фантазии. Она наполнена высоким накалом борьбы, а многие ее страницы дышат страстной взволнованностью. И еще одно качество этой музыки хочется отметить особо. Это благородство высказывания... Музыка Салманова — истинно русская и по духу и по своей этической направленности. Ей присущи строгость и мужественность. Здесь, мне думается, нельзя не сказать о новаторском претворении Салмановым традиций русской классики. Я назвал бы в связи с этим имена Танеева, Глазунова, Прокофьева и, конечно, Шостаковича».

Салманов обращался ко многим жанрам, исключая музыкально-театральные. В его наследии — симфонии и симфонические сюиты, камерно-инструментальные ансамбли, вокальные циклы и хоры, фортепианные пьесы и пьесы для других инструментов. К подлинным жемчужинам русской музыки принадлежит его концерт для хора а капелла «Лебедушка» на народные тексты. И, разумеется, надолго вошла в репертуар оратория-поэма для хора и симфонического оркестра «Двенадцать» на стихи Блока.

Вадим Николаевич Салманов родился в Петербурге 22 октября (4 ноября) 1912 года в интеллигентной и состоятельной семье. Его отец, Николай Германович, инженер-металлург по образованию, был весьма неплохим пианистом, учеником знаменитой Есиповой. Сведения о матери, Елене Александровне, урожденной фон Фрикен, крайне скудны: она скоро оставила семью, и маленький Вадим оказался на попечении ее младшей сестры Ольги, полностью посвятившей себя племяннику.

Ранние впечатления мальчика были связаны с превосходной игрой отца, звучанием музыки Баха, Бетховена, Шопена, Листа, Рахманинова. В доме была прекрасная нотная библиотека, устраивались музыкальные вечера, на которых подчас присутствовали выдающиеся исполнители, в частности, Медея Фигнер — знаменитая примадонна Мариинского театра. Стремясь приобщить сына к музыке, отец стал его первым учителем фортепианной игры. Однако излишняя, по мнению родных, настойчивость и требовательность по отношению к пятилетнему мальчику привели к тому, что он возненавидел рояль и один раз даже пытался поджечь его. Чтобы выразить протест отцу, воспитывавшему сына на лучших образцах музыкальной классики, он наигрывал модные фокстроты, чем приводил отца в бешенство. А любимой тетке говорил: «Вот вырасту, продам рояль и женюсь!»

Когда пришло время поступать в школу, Вадима отдали в одну из лучших в городе — бывшее Тенишевское училище, с прекрасным педагогическим составом, высоким уровнем обучения. Хотя время было послереволюционное, когда в образовании царила анархия и, как правило, так называемая единая трудовая школа не могла дать подлинных знаний, Салманов вынес из своей школы блестящие разносторонние знания, в том числе — безупречное владение французским языком, знание английского и немецкого. Одновременно с занятиями в б. Тенишевском училище, Салманов прошел полный курс теории музыки и гармонии под руководством учеников Римского-Корсакова и Лядова Ф. Акименко, а затем С. Бармотина. Занятия по фортепиано продолжались с ученицей Есиповой профессором О. Калантаровой.

Юноша готовился к поступлению в консерваторию, но в год окончания училища умер Николай Германович, уже давно тяжело болевший. Переехав в 1930 году из престижного района города на Гороховую улицу, где он стал жить с теткой и матерью, Салманов поступил учеником механика на завод. Через год он перешел на работу, связанную с гидрогеологией, и поступил на вечернее отделение геологоразведочного техникума. Несколько лет прошло в длительных поездках, в основном, на север. Тогда и началось продолжавшееся всю жизнь увлечение фотографией — увлечение настолько сильное, что впоследствии Салманов, шутя, говорил, что фотография — его профессия, а музыка — хобби.

Решение переменить жизнь пришло в 1933 году, после концерта Эмиля Гилельса, произведшего на юношу колоссальное впечатление. Салманов вновь начал занятия музыкальными предметами, а в 1936 году поступил в ленинградскую консерваторию в класс композиции профессора М. Ф. Гнесина, талантливого педагога, хранителя традиций Римского-Корсакова. Обучение в консерватории пришлось совмещать с работой, так как стипендии на жизнь не хватало. К счастью, работа нашлась по специальности — студент второго курса настолько хорошо проявил себя в инструментоведении, что ему поручили вести этот предмет в училище при консерватории. Кроме того, он стал концертмейстером в хоровом и вокальном кружках самодеятельности Ленинградского института инженеров железнодорожного транспорта. Не исключено, что непосредственная постоянная работа с вокалистами и хористами, пусть не очень профессиональными, привила ему любовь к хоровому пению и вокальным жанрам и обусловила в дальнейшем появление прекрасных произведений.

Салманов сдавал государственные экзамены, когда началась Великая Отечественная война. Сразу после получения диплома он был призван в армию. К счастью, его участие в войне ограничилось службой в музыкантском взводе Бирского военного училища близ Уфы, где он, судя по сохранившейся фотографии, играл на геликоне, но возможно и занимался музыкальными предметами с другими курсантами. Гнесин, горячо относившийся к своему талантливому ученику, всеми силами старался освободить его от этой службы, но хлопоты профессора увенчались успехом лишь в 1945 году, когда война уже заканчивалась. Гнесин вызвал Салманова в Москву и устроил преподавателем в свой (имени Гнесиных) Музыкальный институт. Там Салманов преподавал до 1949 года.

В это время в его жизни произошли события, определившие всю дальнейшую жизнь. Еще в довоенные годы он любил общаться со своими родственниками со стороны матери — двоюродными сестрами и братьями. Летом 1939 года большая компания отдыхала в селе Баранове, на берегу озера Селигер. Однажды, катаясь на лодке и попав в бурю, молодые люди высадились на берег и нашли укрытие от непогоды в старой заколоченной церкви. Там в беспорядке валялись брошенные предметы церковного обихода. Расшалившись, решили «сыграть свадьбу». Женихом стал Вадим, а невестой его 14-летняя двоюродная сестра Светлана. Над молодоженами держали венцы, потом сделали запись в метрической книге. Возможно, этот случай запал в душу девочке, а может быть она согласилась на венчание потому, что давно была по-детски влюблена во взрослого кузена. Во всяком случае в Москве они встретились снова — Светлана училась в одном из столичных институтов. Салманов же был несвободен: в военные годы он необдуманно и скоропалительно женился. Какое-то время ушло на то, чтобы добиться от жены согласия на развод. Тем временем Светлана перевелась в Ленинградский институт киноинженеров, и в 1949 году Салманов поехал вслед за ней в Ленинград. Ему удалось устроиться педагогом в музыкальное училище при консерватории, где он преподавал когда-то, будучи студентом. Через два года, в 1951-м, он стал преподавателем консерватории. Был получен и долгожданный развод. Союз композиторов, членом которого он стал в 1953 году, добился предоставления ему отдельной квартиры. А вскоре появились и первые крупные сочинения: Первая симфония, «Лирические страницы» для скрипки с фортепиано, «Славянский хоровод» для симфонического оркесгра, симфоническая сюита по сказкам Андерсена «Поэтические картинки», романсы на стихи Есенина. Вершиной этих лет стала оратория-поэма по Блоку «Двенадцать».

Жизнь текла размеренно: Салманов занимался с учениками, на летние каникулы ездил отдыхать в один из Домов творчества, обычно на полюбившийся север, в Сортавалу, что на берегу Онежского озера. Оттуда привозил богатые урожаи грибов и, разумеется, фотографии. Увлечение фотографией вполне разделяла жена; она вместе с ним выбирала кадры, готовила реактивы — Салманов считал, что абсолютно все должно быть сделано своими руками. Впрочем, фотография занимает его не только в отпускное время. Будучи в Ленинграде, Салманов пользуется каждым свободным солнечным днем, чтобы вести свою «фотоохоту». В его архиве сохранились сотни великолепных видов города, решетки мостов, а главное — Исаакиевский собор во всех ракурсах, во всех деталях, при разном освещении.

В 1959 году появляется Вторая симфония, затем хоры, а в 1962-м, возможно, в связи с рождением единственного сына — «Детская симфония». 1964 год приносит единственное сочинение для музыкального театра — одноактный балет по Э. Межелайтису «Человек», а кроме того, хоры на стихи Есенина и Скрипичный концерт. В 1965 году Салманов получает звание профессора. Еще через два года возникает одно из лучших его сочинений — «Лебедушка», хоровой концерт на народные тексты, а кроме него ежегодно все новые камерные вокальные и инструментальные сочинения, к которым композитор имеет особенную склонность.

Так проходят годы. Последняя, Четвертая симфония, написана в 1976 году. К этому времени композитору становится все труднее в консерватории. Уходят старшие коллеги, с которыми он начинал педагогическую деятельность. Он чувствует, что его высокие требования, его бескомпромиссность не находят отклика в молодых членах кафедры, с которыми он все более теряет взаимопонимание. Салманов с его интеллигентностью, знанием языков, довольно необычной для музыканта общей образованностью, широкой эрудицией, да к тому же острым и чрезвычайно язвительным, саркастическим умом, чувствует себя чужим среди людей другого поколения, другого воспитания и взглядов.

Постепенно созревает решение уйти из консерватории. Салманов осуществляет его в 1976 году. Друзья всячески стараются смягчить резкую перемену в его жизни. Бывший ученик, председатель Союза композиторов Белорусской ССР Игорь Лученок организует турне в Минск и другие города Белоруссии. По возвращении в Ленинград появляются новые сочинения, в основном на стихи Николая Рубцова, поэта, особенно близкого Салманову в те годы. Это цикл романсов «В минуты музыки», Три мужских хора, цикл романсов «Русь моя». Кроме того, в 1977 году написана Третья соната для скрипки и фортепиано.

Салманов скончался 27 февраля 1978 года в Ленинграде.

Л. Михеева

Реклама

• Belcanto.ru — классическая музыка, опера и балет