Алексей Любимов (Alexei Lubimov)

Нынешние рецензенты часто сетуют на однообразие концертного репертуара пианистов. И для этого есть основания. Однако очень часто в качестве исключения они называют программы Любимова. Действительно, он не из тех артистов, которые предпочитают плыть по течению. Характерно, что до сих пор в его репертуаре не находится места для «привычного» Листа, лишь несколько раз обращался он к музыке Шопена...

А поначалу все складывалось по привычным канонам: учеба в Московской консерватории (до 1968 года) сперва у Г. Г. Нейгауза, а затем у Л. Н. Наумова; победа на конкурсе в Рио-де-Жанейро (1965), четвертая премия монреальского соревнования (1968). Но придя на концертную эстраду, утвердившись на ней, Любимов неизменно и смело брал на себя миссию первооткрывателя. Чуть ли не каждая его программа содержала интересную новинку. Причем, это касалось не только современной музыки (И. Стравинский, Б. Барток, А. Веберн, К. Штокхаузен, П. Булез, Д. Кейдж, Э. Денисов, Т. Мансурян и др.), но и искусства прошлого, в котором пианист находил и находит полузабытые сочинения. Любимов больше, чем интерпретатор, он — пропагандист. Склонность к новой музыке выявилась уже в конкурсных выступлениях пианиста: на обоих соревнованиях он получил специальные призы за лучшее исполнение современных произведений. А сколько неизвестных сочинений представил Любимов слушателям в музыкальных вечерах Всесоюзного Дома композиторов, собиравших особенно заинтересованную и благодарную аудиторию.

Стремление к неизведанному было характерно для Любимова со школьной скамьи. И что особенно ценно, эта свежесть взгляда, непредвзятое любопытство сохранились и в зрелом артисте. «Фортепианные пьесы Шёнберга,- вспоминал пианист в 1975 году,- я играл еще в школе. Меня влекло к новому, необычному. Исполнение этой музыки ставило передо мной трудные проблемы... Теперь, готовясь исполнять его музыку, я сталкиваюсь с проблемами того же рода, что и при подготовке к исполнению музыки Бетховена и Брамса»...

Еще по горячим следам конкурсных успехов, характеризуя стилистические особенности молодого пианиста, Я. И. Зак указывал: «Любимов захватывает способностью размышлять над исполняемым, отточенность мастера соединяется у него с глубоким интеллектом». И в дальнейшем слово «интеллект» постоянно сопровождает оценки любимовской игры. Мало того, в рецензиях мы найдем и упрек в адрес исполнителя: не слишком ли он «поверяет алгеброй гармонию»? Впрочем, за последнее время критики обнаруживают и новые черты в общем контуре творческой манеры пианиста: большую мягкость, взволнованность, даже поэтичность. Так или иначе, но Любимов во всем сохраняет не общее выражение лица. Отмечая (в рецензии на моцартовский вечер пианиста) его профессиональную культуру и высокую духовную дисциплину, композитор А. Шнитке пишет: «Огромное количество впитываемых им музыкальных, литературных, философских познаний, пройдя через индивидуальность этого музыканта (чрезвычайно строгого, лишенного амбициозности и суперменских манер), переплавляются в драгоценный сплав глубины и простоты... С одной стороны, поражает многочисленность оживающих под его пальцами и проникающихся субъективной выразительностью деталей... С другой стороны, удивляет объективная гармоничность возникающего целого, ибо не только „дух“, но и „буква“ стиля соблюдены».

Ту же мысль убедительно развивает А. Ивашкин: «Любимовские интерпретации — при всей их простоте и отсутствии претенциозности — отмечены особым качеством: их окраска становится органичной и естественной применительно к любой стилистике. Что бы ни играл Любимов, мы никогда не ощутим стилистического диссонанса, личного произвола. При этом Любимов не просто воссоздает общий контур той или иной эстетики, эпохи, но делает эту музыку интригующей, непосредственной, отмеченной живым дыханием сиюминутности. Все искания Любимова в известной мере сводятся к одному: выявлению той реально жизненной импульсивной силы, которая должна быть заключена в любом создании искусства, независимо от его „возраста“. Высвечивая такой реальный, а не условный импульс, Любимов одновременно воссоздает и все „обстоятельства“ его возникновения: эмоциональный климат, инструментарий, внешние исполнительские атрибуты, вплоть до поведения на сцене».

Да, творческая пытливость ведет музыканта в «смежные» инструментальные сферы. Целые вечера посвящает он игре на специально сконструированном молоточковом фортепиано, его в одинаковой степени можно назвать не только пианистом, но и клавесинистом, и органистом. И настолько велик его, так сказать, общемузыкальный потенциал, что Любимов свободно чувствует себя в любой избранной области. Он, к примеру, делает запись восьми клавирных сюит Пёрселла, играя их на клавесине, и получает в журнале «Музыкальная жизнь» такую оценку: «Сюита Пёрселла — тончайшее искусство музыкальной миниатюры XVII века. От исполнителя они требуют пристального „вглядывания“ в каждую деталь. Особая камерность стиля и отличает исполнение Алексея Любимова. Манера игры строгая и в то же время выразительная (под его пальцами клавесин-живой, певучий инструмент!). Восхищает пластичность голосоведения, в котором чутко подчеркнуто спокойное слияние или же напряженный диалог контрапунктических голосов, причудливая игра прелюдийного фона и рождающихся из него отчетливых ростков мелодии».

Одной из ярких страниц концертной жизни Москвы стали камерные вечера группы музыкантов, в которую обычно входят инструменталисты Н. Гутман, О. Каган, Т. Гринденко, М. Толпыго, О. Худяков, Л. Михайлов, певицы В. Иванова, Л. Давыдова и некоторые другие. Душой всех этих начинаний по справедливости называют Любимова. Игра в ансамбле для него — не обычное для других пианистов «хобби», но полноправная часть артистической деятельности. Невозможно перечислить образцы старинной и современной музыки, которые или впервые, или после долгого перерыва прозвучали в этих концертах.

«А. Любимов, сохраняющий во всем дух творческого поиска,- подчеркивает в „Советской музыке“ В. Юзефович,- не только с редкой быстротой обновляет свои программы, не только с завидной свободой переходит на эстраде от фортепиано к органу и от органа к клавесину, он постоянно трансформирует интерпретации, играет всякий раз по-новому... Для Любимова характерна в одних случаях игра предельно строгая, несколько даже замкнутая, сохраняющая постоянным и, как правило, очень четко артикулированным звучание инструмента на протяжении длительных „отрезков“ времени (целая часть — Andante — Трио Бетховена B-dur); в других случаях он способен придавать повторяющейся гармонической последовательности едва ли не бесконечное разнообразие окраски (Четвертая кларнетная пьеса Берга). Неизменный „разводящий“, вслед за которым на сцену выходят новые исполнители, А. Любимов „заражает“ всех их обретенной им психологией импровизирующего музыканта. Дух музицирования, атмосфера внутренней раскованности характерны для каждого выступления ансамблистов».

Преданность ансамблевому исполнительству сказалась и на специфике педагогической карьеры пианиста. Отказавшись от преподавания фортепианной игры, он в 1968-1975 годах вел в Московской консерватории класс камерного ансамбля.

А. Любимов — активный участник музыкальной и общественной жизни Москвы. Лауреат премии Правительства Москвы (2001), член художественного совета фестиваля «Декабрьские вечера» и молодежного фестиваля «Ars Longa». По его инициативе с 1988 года в столице проходит фестиваль музыкального авангарда «Альтернатива», где впервые прозвучали многие произведения отечественных и зарубежных авторов. Он был одним из создателей нескольких камерных коллективов, ведет преподавательскую работу в Московской консерватории. В 1997 году профессор А. Любимов возглавил открытый в Московской консерватории факультет исторического и современного исполнительского мастерства, на котором впервые в России введены программы обучения на старинных инструментах.

С 1998 года А. Любимов является профессором Университета «Моцартеум» в Зальцбурге (класс исторических и современных фортепиано).

Впечатляет обширная дискография артиста. На фирме «Мелодия» им записано около 30 дисков, а в последние годы А. Любимов сотрудничает с такими известными фирмами, как Erato, Sony classical, Teldec, BIS, ECM.

Григорьев Л., Платек Я.

Реклама

• Belcanto.ru — классическая музыка, опера и балет