Сергей Сергеевич Прокофьев
Глава №58 книги «Путеводитель по операм — 2»
К предыдущей главе К следующей главе К содержаниюСергей Сергеевич Прокофьев — один из самых оригинальных музыкантов нашего столетия. Про него можно с уверенностью сказать, что он не написал ни одного такта, который не отражал бы его необыкновенную индивидуальность. Своей разносторонностью он напоминает композиторов-классиков. Он писал оперы, балеты, интермеццо, музыку к кинофильмам, хоры, симфонии, камерную музыку, пьесы для фортепьяно и — возможно ли представить себе без этого настоящего русского композитора — песни для детей и для взрослых, на тексты сказок и на стихи Пушкина. Словом, список произведений Прокофьева охватывает все существующие в музыке жанры.
В автобиографии, напечатанной в 1941 году в журнале «Советская музыка», Прокофьев сам перечисляет пять основных черт, характерных и для его жизни, и для его творчества.
Первая — начавшееся еще в раннем детстве тяготение к музыке классиков. Его мать, прекрасная пианистка, возбуждала интерес ребенка к музыке сонатами Бетховена.
Вторая — дух новаторства, проявившийся у Прокофьева уже в консерватории, что не раз приводило к резким конфликтам между профессорами и юным революционером в музыке. Сам Прокофьев так рассказывал о возникновении у него склонности к новаторству. Поступая в Петербургскую консерваторию, он явился перед приемной комиссией, сгибаясь под тяжестью принесенных с собой партитур. Эти партитуры были, конечно, его собственные произведения. Профессор Танеев (любимый ученик Чайковского) не без иронической улыбки вытащил из связки самую пухлую папку. На обложке, по-детски украшенной завитушками, стояло заглавие «Великан», опера в трех действиях. Так как поступающему в консерваторию композитору было всего 13 лет, профессора стали с интересом просматривать партитуру. «Великан» не был шедевром, но тем не менее свидетельствовал о незаурядном музыкальном даровании мальчика. Танеев сделал лишь одно критическое замечание: «Мелодии как будто немножко простоваты!..»
Это замечание навсегда осталось у Прокофьева в памяти. Когда через несколько лет Танеев упрекнул своего ученика в том, что он специально выискивает музыкальные «обороты», чтобы озадачить слушателей, Прокофьев ответил:
«На этот путь меня когда-то направило ваше замечание».
Третья характерная черта творчества Прокофьева — тяготение к динамичности. Кто хоть раз слышал его музыку к балету «Ромео и Джульетта» или великолепный марш из оперы-сказки «Любовь к трем апельсинам», тому не нужно объяснять, сколь велико динамическое напряжение в музыке Прокофьева.
Четвертая, не менее важная черта творчества Прокофьева, — его лиризм. Лирическими моментами богата опера «Война и мир» (по роману Льва Толстого), циклы песен и бесчисленные камерные пьесы, пронизанные целомудренной лирикой современного человека, часто выраженной вполголоса или даже шопотом.
Пятая основная черта Прокофьева — гротеск, сатира, проникающая в самую глубь, до сути вещей. Здесь мы вновь можем сослаться на «Любовь к трем апельсинам». Удивительно своеобразен юмор Прокофьева в симфонической сказке «Петя и волк», в его фортепианных пьесах и камерных произведениях.
Тринадцатилетнего мальчика, конечно, приняли в консерваторию, и ему повезло, что во время учения его передавали друг другу лучшие профессора — Глазунов, Римский-Корсаков, Лядов, Че- репнин и всемирно известная пианистка Есипова.
Что касается стиля музыки, которую сочинял композитор, то однажды вообще очень терпеливый Лядов не выдержал:
«Скажите, зачем вы учитесь у нас? Вам, быть может, было бы лучше пойти на выучку к Рихарду Штраусу!»
Молодой студент консерватории усердно работает: он сочиняет две симфонические поэмы, оперу, целый ряд фортепианных пьес, дза концерта для фортепиано с о кестром и одновременно готовится сразу к трем дипломным экзаменам: по классу композиции, дирижирования и фортепиано. Он выдерживает все три экзамена, причем, последний с таким успехом, что в награду получает от консерватории большой концертный рояль.Как исполнитель, он, конечно, тоже выработал себе новый стиль. В противовес «тающим» мелодиям, «чувствительному» свободному ритму и мягкому колориту романтиков он предпочитает бурный ритм, более отчетливые интонации современного человека и зачастую повышенный темп. Однако даже самые ожесточенные его противники считают, что, несмотря на все свои «новые» теории, Прокофьев гениальный пианист, несравненный и оригинальный исполнитель.
В 1914—1918 году во время бурь первой мировой войны Прокофьев пишет знаменитую «Классическую симфонию», завоевавшую мировую известность, оперу «Игрок» по мотивам романа Достоевского и полную гуманизма кантату «Семеро нас, господи, семеро». Затем следует скрипичный концерт и прелестная песня «Гадкий утенок». Горький, первым заметивший новые интонации Прокофьева, писал о том, что суровый современный человек, который считает, что он изгнал всякие романтические чувства, поет в этой песне о милосердии, любви и тайнах сердца.
В 1918 году по совету Луначарского (можно было бы даже сказать: по его указанию) Прокофьев покидает Россию и отправляется в кругосветное турне. Он дает концерты в Японии, Соединенных Штатах, во Франции и затем временно поселяется в Париже. Там он сочиняет оперу «Любовь к трем апельсинам» по пьесе Гоцци, выступает как исполнитель, завоевывая репутацию одного из лучших пианистов мира.
По возвращении Прокофьева на родину в его творчестве начинается новый этап. Он пишет массовые песни, обращается со своей музыкой к детям, то есть упрощает свой музыкальный язык. Он пишет не только в расчете на изысканный вкус знатоков, но для миллионов и десятков миллионов простых людей, под знаком борьбы за новый гуманизм, мир и свободу. Так в этот период он написал музыку к детскому кинофильму по повести Юрия Тынянова «Подпоручик Киже». Какой-то военный чиновник случайно занес в реестры несуществующее имя Киже, которое таким образом приобретает иллюзорную жизнь: получает новое назначение, женится, умирает. В фильме и в музыке высмеивается бюрократическая машина, казарменная обстановка эпохи Павла I. Музыка носит ярко программный характер и полуиронически воскрешает среду.
Новый творческий этап увенчивается балетом «Ромео и Джульетта». Читатель с полным правом может спросить: что нового мог сказать Прокофьев после того, как целый ряд композиторов — Венда, Цингарелли, Гуно, Беллини, Берлиоз, Чайковский, Зандонаи, Ваккаи — уже воспел эту тему? Но вряд ли надо убеждать кого-нибудь в том, что Прокофьев создал нечто совершенно оригинальное. Изваянные твердой рукой музыкальные портреты двух семей, воюющих не на жизнь, а на смерть, облик юной, восторженной Джульетты, драматическое звучание музыки на балу, прощанье Ромео и Джульетты, — все это великолепные, незабываемые шедевры. Композитор не ищет в музыке старины, как не ищет и попыток осовременить музыкальный фон. Наоборот, он показывает в истории Ромео и Джульетты то, что вневременно, вечно.
Балет «Ромео и Джульетта» был окончен в 1936 году, а в 1938 году Прокофьев создал новое замечательное произведение — кантату «Александр Невский». Внешне она как бы воссоздает старину, поскольку использованному в кантате историческому материалу 700 лет. Ледовое побоище, когда Александр Невский разгромил рыцарей Тевтонского ордена на льду Чудского озера и освободил от немецких захватчиков земли Пскова и Новгорода, произошло в 1242 году. Поэтому внешне в кантате Прокофьева речь идет о прошлом, в действительности же композитор обращается к настоящему и будущему, выражая властным языком музыки завет Александра Невского:
«Если чужеземец посещает Русь и стучится к нам как гость, то мы охотно принимаем его. Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет! На том стояла и стоять будет русская земля!»
Всеми своими мыслями кантата «Александр Невский» предупреждает: кто готовится к нападению, кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет!
Вторжение в Советский Союз фашистских полчищ обращает внимание Прокофьева на гениальный роман Льва Толстого «Война и мир». Сожженные деревни, убитые дети, взрослые, ставшие бездомными скитальцами, и живой эпос сопротивляющихся врагу советских войск ведет Прокофьева к более глубокому пониманию романа. Композитор лишь сейчас постигает, какие исторические силы заставляют Болконского покинуть свой дом, почему, ища свой путь, блуждает Наташа, в каком видении предстает перед Пьером Безуховым будущее, почему становится авантюристом Курагин и почему «непобедимый» Бонапарт не может победить Кутузова... Прокофьев понимает теперь, что в драматической борьбе, описываемой в «Войне и мире», исход решает не оружие, не личные таланты и не качество стали, не военная дисциплина, а великая сила, иногда более действенная, чем все оружие и снаряжение, вместе взятое. В «Войне и мире» решающий фактор борьбы — народ... Один народ видит, что его принудили служить неправому делу. Другой народ не боится смерти, знает, что на его стороне правда, справедливость, человеческое достоинство, свобода и правое дело мира, и поэтому побеждает.
Для скромности Прокофьева характерно, что он никогда не называл свое произведение оперой. В заголовке стоит: «Война и мир», лирические и драматические сцены по мотивам одноименного романа Л. Толстого. Прокофьев следовал в этом случае примеру Чайковского, давшему подобное название выдающемуся произведению оперной литературы «Евгению Онегину».
Эта скромность — шестая характерная черта творчества Прокофьева.
Он был скромен, как все подлинно великие музыканты, и будучи великим музыкантом, оставил нам гениальное наследие. Его симфонии, пять концертов для фортепьяно с оркестром, концерты для скрипки и виолончели с оркестром, два струнных квартета, сонаты для скрипки и фортепьяно, романсы, шесть балетов, а также оперы: «Маддалена», «Игрок», «Любовь к трем апельсинам», «Огненный ангел», «Семен Котко», «Обручение в монастыре» («Дуэнья»), «Война и мир», — классические ценности музыкального искусства.