Знакомство с театром «Ла Скала». «Девушка с Запада»
Глава №15 книги «Песни. Опера. Певцы Италии»
К предыдущей главе К следующей главе К содержаниюОпера вернулась на сцену "Ла Скала" 4 апреля 1956 года, после десятилетнего перерыва. Партии исполняли - Джильола Фраццони (Минни), Франко Корелли (Дик Джонсон) и Тито Гобби (шериф).
Время действия оперы относится к 1848—1850 годам, когда Калифорния была охвачена золотой горячкой, а в американских городах еще не было твердой политической и гражданской власти и всеми делами вершили шерифы, считавшие, что их слово - закон. Читая либретто, понимаешь, что Джонсон - бандит. Но в музыке этого нет. Нет, вероятно, потому, что для самого Пуччини "профессия" Дика - это не выражение его сущности, а протест сильной натуры, не желающей подчиниться закону несправедливой власти. Литература, а вслед за ней и театр создали немало образов таких людей. Среди них и Джонсон - благородный разбойник. Под стать Джонсону Минни - девушка, способная властно и требовательно прекратить спор поссорившихся золотоискателей или предложить шерифу пари - кто выиграет в карты, тому и будет принадлежать жизнь Джонсона.
Для исполнения центральных партий в этой опере нужны темпераментные, волевые исполнители. Трудность актерской задачи заключается в сложности характеров героев.
Фраццони и Корелли как нельзя лучше подходили для своих партий. Не говоря уже о великолепных внешних данных, их голоса совпадали с их актерскими темпераментами и, что чрезвычайно важно, полностью раскрывали эмоциональный характер героев.
В "Девушке с Запада" речитативы преобладают над развернутыми вокальными номерами. Это особенно характерно для партии шерифа. В первом действии певцу негде распеться, оно у него сплошь игровое, если не считать арии. Игровое начало роли Гобби растягивает на всю партию шерифа, поэтому в ней он прекрасный артист и скромный певец. Говорящая, с малой вокальной отдачей, манера исполнения партии шерифа связана, несомненно, с художественным замыслом артиста, жертвующего голосом в интересах более полного раскрытия образа. Он продуман во всех деталях. Одна из них буквально поражает: на протяжении всего спектакля Гобби курил. Не просто пускал дым, а курил по-настоящему, с затяжкой! Он вынимал сигару изо рта только тогда, когда ему надо было петь. Спев, снова начинал дымить...
Создается впечатление, что Гобби умышленно старается подчеркнуть "невокальность" партии и абсолютную свободу своего артистического поведения.
В раскрытии оперного образа Гобби прибегает к использованию богатейшей художественно-изобразительной гаммы драматического искусства, но, как мне кажется, он настолько увлекается драматической стороной образа, что певец в нем проигрывает.
В отличие от Гобби Фраццони и в особенности Корелли имели успех у зрителей больше как певцы. Для характеристики пения Корелли трудно найти слова. Это был непрерывный поток мощных, красивых и чистых звуков. Приходилось только удивляться, откуда берется подобная звуковая сила. При этом внешне не было заметно никакого напряжения. Корелли не только свободно распоряжался своим голосом в верхнем регистре, изобиловавшем крайне высокими нотами, но и непринужденно вел сценическое действие.
Наиболее интересны вокально и актерски сцены из второго действия, в которых все три исполнителя показали себя подлинными мастерами. Редко приходится видеть, чтобы оперные певцы играли так захватывающе правдиво. Здесь все глубоко впечатляло: и то, как Минни, выбиваясь из сил, тащит ослабевшего от ранения Джонсона на чердак, как его подсаживает, как умоляет его сделать последнее усилие - подняться еще на ступеньку, как потом неожиданно является шериф и по капле крови, упавшей сверху ему на руку, догадывается, что Джонсон спрятан в доме, как Минни, отчаявшись спасти его, предлагает шерифу сыграть в карты на Дика и на нее: если проиграет она, то он получает и ее и Джонсона, если он - Джонсон достается ей; как затем Минни обманывает шерифа: притворившись, что ей внезапно стало дурно, она ловко подменивает карту.
Невозможно забыть финальную сцену оперы. Джонсон выслежен шерифом и пойман. Он стоит под деревом с петлей на шее. Еще мгновение, и шериф отдаст приказание. Джонсон просит разрешения сказать последнее слово.
После того как Корелли спел свою арию во втором действии, мне казалось, и, наверное, многие слушатели были того же мнения, что Корелли достиг потолка, исчерпал все свои голосовые возможности и что петь драматичнее, выразительнее просто физически невозможно. Но как только он начал финальную арию, стало ясно, что певец только теперь показывает себя. Корелли пел звуком такой беспредельной широты и насыщенности, словно у него открылся "второй" голос. И когда в очень высокой тесситуре с невероятной страстностью и силой шел: "Минни - ты одна в моей жизни отрада, Минни, ты любила меня", зрительный зал не выдержал, не дождался паузы - гром аплодисментов заглушил оркестр. Аплодировали неистово. Корелли был великолепен в этой сцене. Высокий, красивый, сильный. И пел он так, что самые строгие ценители оперного искусства, вероятно, не стали бы искать изъянов.
После окончания спектакля весь зрительный зал аплодировал стоя, а галерка скандировала: "Ко-ре-лли, Ко-ре-лли". В театре происходило нечто необычное. Как я потом узнал, выступление в "Девушке с Запада" для Корелли фактически было дебютом. Его первое выступление на сцене "Ла Скала" 7 декабря 1954 года в партии Личинио в опере Спонтини "Весталка" прошло почти незамеченным.
В финале оперы динамика действия, достигнув кульминации в последнем эпизоде, когда Минни, прискакав в лес, спасает Джонсона, уступает место "статичному" пению. Но и здесь чувствуешь "движения" душ. И это потому, что поступки и характеры героев раскрыты до конца замечательным искусством исполнителей.