Чертовски трудное время
Глава №9 книги «Артуро Тосканини. Великий маэстро»
К предыдущей главе К следующей главе К содержаниюВ конце 80-х годов (XIX века) дирижирование становится основной профессией Тосканини, и он окончательно расстаётся с виолончелью. Начинается период скитаний по небольшим провинциальным театрам. Названия городов следуют одно за другим, словно в огромном калейдоскопе.
Приходилось встречаться с посредственными оркестрами, готовить партии с солистами, которым вообще противопоказано петь, порою вести спектакли с нескольких репетиций, а то и вовсе экспромтом, устанавливать мизансцены, подбирать костюмы, следить за постановочной частью и художниками, иногда даже расклеивать афиши.
— Это было чертовски трудное время, — вспоминал Тосканини. — Вы представить себе не можете, что значит дирижировать оперой с отвратительными певцами, плохим хором и никуда негодным оркестром!
Но даже на самом начальном этапе своей деятельности Тосканини слыл необычайно требовательным дирижёром — одним из тех, кого посредственные певцы называют плохим. Его боялись, старались подставить под неприятности, смять.
Однако молодой музыкант упрямо шёл по намеченному пути. В борьбе с препятствиями закалялся характер, приобретался опыт, расширялся репертуар. Один только перечень опер, исполненных в это время под руководством Тосканини (от Эдмеи Каталани в Турине до Нюрнбергских мастеров пения Вагнера в "Ла Скала") занял бы несколько страниц. В истории итальянской музыки нет другого примера столь быстрого восхождения дирижёра в таком раннем возрасте.
В первые годы карьере Тосканини благоприятствовали условия, в которых находился тогда оперный театр. Несмотря на почти хроническую неряшливость в исполнении, оперный спектакль оставался событием исключительной важности: музыкальные театры имелись не только в городах, но даже в маленьких селениях по всей Италии.
Нередко здания для оперы по размерам строились весьма скромными, однако они всегда походили на настоящие театры — в форме подковы с ложами, двумя или тремя ярусами, с галереей. Там, где не строились постоянные театры, использовались залы старинных дворцов, пригодные для постановки спектаклей.
Можно определённо утверждать, что оперный театр — единственная страсть, которая волновала тогда итальянцев. Таким образом, Тосканини делал свои первые шаги в атмосфере всеобщей любви к опере.
Важно отметить, что уже с тех пор, верно служа музыке, он видел, куда может привести оперный театр "система звёзд" и начал упорную борьбу за обновление методов и традиций. Тосканини уже тогда отличался от своих коллег — маститых дирижёров. Он олицетворял новое поколение музыкантов, которое выступило с иными задачами, требуя точности исполнения и предельного совершенства.
Имя Артуро Тосканини, едва достигшего 22-летнего возраста, становится всё более известным в Италии. Осенью 1888 года его впервые приглашают в Милан, в театр "Даль Верме" дирижировать тремя операми — Силой судьбы Верди, Обручёнными Понкьелли и Франческой да Римини Антонио Каньони.
Современники вспоминают, что Артуро был буквально одержим музыкой, занимался ею целыми днями и ночами. По утрам мать юного дирижёра, принося кофе, заставала его спящим с раскрытой партитурой в руках. Даже за столом он всё время перебирал пальцами, словно перед ним находилась невидимая клавиатура.
С таким же увлечением проводил Тосканини и репетиции. Он всегда прекрасно знал, чего хочет добиться от исполнителей. С неукротимой энергией боролся с любым препятствием. В рецензиях миланской "Гадзетта музикале" на спектакли, подготовленные молодым дирижёром, отмечалось:
«Блестящее звучание всего ансамбля оперы... Всё должным образом отрепетировано, верно трактовано и отлично продирижировано... Тосканини, кормчий шхуны, которая столь счастливо вошла в порт, показал такую точность в исполнении, что многим композиторам можно только пожелать подобного интерпретатора».
О Тосканини уже тогда стали возникать легенды. Ещё задолго до того, как он выходил перед публикой проводить готовый спектакль, распространялись слухи о его репетициях.
Альфред Сегре, один из первых биографов Тосканини, наблюдавший в октябре — ноябре 1889 года за его репетиционной работой, рассказывал, что великолепное звучание оркестра доставалось дорогой ценой: измученным музыкантам часто приходилось стискивать зубы и сдерживать язык, потому что рука, которая ими руководила, была железной и так крепко держала узду, что порою становилось слишком больно.
Неверно было бы делать вывод, будто уже тогда, в начале карьеры, Тосканини достиг предела совершенства. И пресса отмечала в отдельных эпизодах спектаклей некоторую неуверенность, отсутствие стройности в звучании оркестра. Встречались отзывы и более резкие.
Однако несомненно, что исполнение, которым руководил Тосканини, отличалось отточенностью деталей, предельной верностью темпов. С ранних лет дирижёр взял за правило во всём следовать композитору, отказываясь от модных тогда "интерпретаций", где замысел автора отходил на задний план, а на первый выдвигалась "творческая личность дирижёра", так называемый оригинальный подход к партитуре.
Тосканини стремился к художественной целостности спектакля, добиваясь полного слияния музыки с драматическим действием.