Шостакович. Симфония No. 4

От премьеры Третьей симфонии Дмитрия Дмитриевича Шостаковича до завершения Четвертой прошло пять лет. Это время было богато событиями: произведения композитора исполнялись за границей, обеспечивая ему мировую славу, была создана и поставлена опера «Леди Макбет Мценского уезда». Кроме того, под влиянием своего друга – музыковеда и музыкального критика Ивана Ивановича Соллертинского – композитор увлекся творчеством Густава Малера, и ноты Седьмой симфонии этого композитора стояли у него на рояле в период работы над Симфонией № 4. Действительно, это произведение многими чертами перекликается с творчеством австрийского симфониста: монументальность, яркость контрастов, экспрессия, сочетание лирических и гротескных образов.

В статье «Мой творческий путь», написанной в 1935 г., Шостакович говорил о будущей симфонии, что она станет его «творческим кредо». Главной задачей в этот период композитор считал нахождение «простого и выразительного музыкального языка». Но при этом Дмитрий Дмитриевич подчеркивал, что писать простым языком – это не означает писать так же, как сто лет назад, что простоту нельзя отождествлять с эпигонством – язык должен быть не только «простым и выразительным», но и «своим собственным».

После «экспериментальных» одночастных симфоний с хоровыми заключительными разделами Шостакович вновь обращается к чисто оркестровым средствам, характерным для данного жанра, к симфонии непрограммной и циклической, но цикл оказывается не четырехчастным, а трехчастным.

Вступление, открывающее первую часть симфонии, весьма кратко. В противоположность ему, главная партия отличается большой протяженностью. Она устрашает своим жестким маршевым ритмом. Ей противостоит сдержанная скорбь побочной партии, которую начинает солирующий фагот, поддерживаемый струнными. Вступают иные инструменты – бас-кларнет, скрипка-соло, затем – валторны. В огромной по размерам разработке господствует гротеск. Интонации главной партии переплавляются в некий устрашающе-нелепый танец, а полифонический эпизод перерастает в марш. Последний раздел разработки выдержан в вальсовом ритме и имеет оттенок мрачной фантастики. В зеркальной репризе побочную партию последовательно проводят труба, английский рожок и солирующая скрипка, а главную – фагот.

Вторая часть представляет собою скерцо в умеренном темпе, тоже насыщенное гротескными образами. Фантастично звучит танцевальная первая тема в обрамлении многочисленных подголосков. Более меланхоличной кажется вторая тема – в ритме вальса, но она сопоставляется с соло литавр. Темы повторяются в рамках двойной трехчастной формы, чтобы в конечном итоге «раствориться» в коде, завершающейся зловещим звуком кастаньет.

Финал – наиболее протяженная часть симфонии. Основная тема его представляет собою траурный марш, заставляющий вспомнить траурные марши и из симфоний Густава Малера, и из «Гибели богов» Рихарда Вагнера. Ей контрастируют разнообразные эпизоды – скерциозный, пасторальный, вальсовый, даже комический – полька в исполнении солирующего фагота, но образность траурного марша сохраняет в финале господствующее значение.

Симфония № 4 была завершена в 1936 г. Предполагалось, что исполнять ее будет оркестр Ленинградской филармонии под управлением Фрица Штидри – австрийского дирижера, работавшего в то время в СССР. Однако премьера не состоялась. Почему так произошло, однозначного ответа нет – существуют две версии. По одной из них, премьера была запрещена, согласно другой – автор сам отменил премьеру. Если верна вторая версия, то встает иной вопрос – почему Дмитрий Дмитриевич так поступил? Не исключено, что он был недоволен работой дирижера, но возможна и иная ситуация: уже была написана печально известная статья «Сумбур вместо музыки», и композитор опасался, что его новая симфония станет следующей «мишенью».

Так или иначе, премьера произведения откладывалась на неопределенный срок, а после Великой Отечественной войны возникло еще одно прискорбное обстоятельство: во время Ленинградской блокады была утрачена партитура. Шостакович по сохранившимся у него наброскам восстановил клавир, а позднее и партитура была восстановлена на основе уцелевших оркестровых партий. В 1961 г. Кирилл Кондрашин обратился к Шостаковичу с предложением исполнить симфонию. Композитор признался, что за годы он многое забыл и предложил дирижеру дать ему время просмотреть клавир и решить, стоит ли исполнять. По прошествии двух дней Дмитрий Дмитриевич дал согласие на исполнение. По воспоминаниям Кирилла Кондрашина, он присутствовал на каждой репетиции, но никогда не вмешивался в работу дирижера в присутствии оркестрантов – только записывал замечания, чтобы высказать их дирижеру потом. Симфония № 4 впервые прозвучала в декабре 1961 г.

Реклама

• Belcanto.ru — классическая музыка, опера и балет